Мраморные фонтаны, зеленая прохлада садов, красивые одалиски с гибкими молодыми телами... Гарем - настоящий рай для мужчины, где он Хозяин и Повелитель десятков (а то и сотен ) кротких, как лани и прекрасных, как весеннее утро наложниц... Так ли это? Что такое Гарем на самом деле?
Слово حرام, которое часто используют слишком свободно, произошло от арабского «харим», и означает «то, что запрещено». Арабские авторы, применяли этот термин как для обозначения части дома, отведенной для женщин, так и для обозначения женщин, которые там живут. «Харим» на арабском языке означает любое священное место, каким, например, в исламский период является храм в Мекке. Однако европейцы раньше, да и в наши дни, подразумевают под «гаремами» огороженное место, где живут в "заключении" у мужа-хозяина женщины, предназначенные исключительно для сексуальных утех.
Мусульманское жилище традиционно делится на две совершенно разные части: "селамик", мужская половина, и "гаренлик", участок, где живут женщины, пренадлежащие к данной семье (роду). Здесь дамы едят, пьют, курят, спят, встречают подруг, поют, танцуют, занимаются мелкими ручными работами и, кроме всего, скрупулезно следуют предписаниям мусульманской религии. В это место запрещен проход лицам противоположного пола которые не относятся к числу родственников. В последствии в гаремы султанов вход был запрещен всем, кроме евнухов и самого Властелина. Пересечение порога гарема неизбежно влекло за собой потерю нарушителем этого закона головы. Хотя гостей мужского пола принимать тоже можно, будучи соответствующе одетой и с яшмаком (специальным непрозрачным покрывалом) скрывающим лицо.
В средние века гарем был институтом посвящений, похожий на христианский монастырь, где девушки получали новое имя, обучались религиозному почитанию и абсолютному подчинению. Он был своего рода образовательным учреждением: в эндеруне готовили будущих чиновников, государственных мужей, которые брали в жены девушек, получивших образование в гареме, — государственных жен. Среди большого количества женщин неизбежно создавалась пирамидальная иерархическая структура, на вершине которой стоит мать хозяина или первая жена, которая родила мужу сына-наследника. Так что оказавшись в гареме, девушка могла сделать неплохую «карьеру» — стать женой или матерью великого султана — валиде-султан. Поэтому, когда отбирали наложниц, обращали внимание не только на внешность, но и на характер и склад ума. Так что за глухими высокими стенами, в роскошных покоях красивейшие женщины мира соперничали друг с другом из-за благосклонности султана: плели интриги, строили козни и вынашивали коварные замыслы, достойные не одного захватывающего романа.
С XVI до начала XX века Турция и Европа поддерживали между собой тесные и продолжительные контакты, одним из результатов которых явилось более или менее подробное знакомство европейцев с турецкими социальными институтами, в частности с гаремом. Причем о том, что он представляет из себя в Турции, на Западе знали несравненно больше,чем об аналогичных заведениях во всех других нехристианских странах. Большая часть документов относится к собственному гарему султана, или сералю, как его вскоре стали называть ближайшие европейские соседи турков — итальянцы.
Венецианский посол в Турции, служивший там в XVII в., пишет, что комплекс строений, известный под этим именем, включал множество зданий.
В гареме жили три тысячи женщин. В это число входили молодые наложницы, женщины постарше, надзиравшие за ними, и невольницы. Все наложницы были иностранками, некоторые стали добычей янычаров и других турецких солдат, других приобретали на невольничьем рынке, а третьи приходили сами, по своей собственной инициативе. Их всех учили играть на музыкальных инструментах, петь, танцевать и готовить. Сановники и военачальники, желая заслужить расположение монарха, часто дарили ему юных девственниц, которые также становились затворницами гарема.
Всех этих молодых женщин сразу же принуждали принимать мусульманскую веру. После обращения в ислам девушек в обязательном порядке подвергали проверке, каковая в наше время именуется тестированием. Проверялись их физические данные и умственные способности. Этим обычно занималась старшая по возрасту из наставниц. Затем девушек размещали в различных комнатах согласно их возрасту и достоинствам, группируя вместе тех, кто находился на одном уровне развития, точно так же, как это делают в современных образовательных учреждениях. Каждая спальня была рассчитана на сто девушек и устроена таким образом, что вдоль стен размещались диваны, а центральное пространство оставалось свободным, чтобы по нему могли ходить наставницы, каковых приходилось по одной на каждые десять наложниц.
Ванные, туалеты, мануфактурные склады и кухни находились рядом с дортуарами. Днем наложниц обучали турецкому языку, рукоделию и музыке. Им предоставляли великолепные возможности для отдыха и развлечений как в самом гареме, так и снаружи, в окружавших его садах.
Princesssssssss - уже 9 лет.
Я - Наташа. Я не хочу работать. Я хочу в Турцию - 8 лет.
Самый простой способ превратить друга во врага - дать совет, который он не хочет слышать - 5 лет.
Султан, как пишет посол, никогда не видит и не посещает этих молодых женщин. Если же они ему вдруг понадобятся для какой-либо цели, пусть даже ему захочется всего лишь послушать их игру на флейте и пение или же посмотреть их танцы, он уведомляет об этом дежурную наставницу. Она затем выстраивает девушек в шеренгу, и монарх выбирает понравившуюся из них. Девушку, которой улыбнулось счастье — ибо такое внимание султана может означать множество привилегий впоследствии, - готовили к свиданию со всем тщанием. Ее купали в ванне, натирали душистыми маслами, выщипывали ненужные волосы, массажировали, наряжали и украшали. Все эти процедуры длились как правило многими часами и всеми своими хлопотами, беготней и суматохой превосходили приготовления любой европейской невесты к ее моногамному браку.
Наконец в портрете наложницы поставлен последний штрих, и несколько пожилых черных невольниц ведут ее в личные спальные покои султана, которые находятся там же в гареме. Пара этих негритянок остается в спальне всю ночь, и каждые два-три часа им на смену приходят новые стражи женского пола. Их главной обязанностью является присмотр за двумя факелами, которые горят всю ночь. Один из этих факелов находится у двери, а другой - у подножия кровати. Утром султан встает первым и надевает чистую одежду, а нету, в которой он пришел прошлым вечером. Эту одежду вместе со всеми деньгами, хранящимися в ее карманах и зачастую составляющими немалую сумму, он оставляет в качестве подарка спящей наложнице. Если позднее выясняется, что эта девушка беременна, ей тут же присваивают титул «султанши года». Если у нее рождается мальчик, этот титул подтверждается пышной официальной церемонией, и счастливой наложнице на время поручается управление всем гаремом. В ее подчинение поступают даже все наставницы. И это еще не было пределом. Могут последовать и другие почести. Султан мог даже в исключительных обстоятельствах жениться на ней, наделив ее, как того требует закон Пророка, приданым. Но даже если до свадьбы дело не доходит, султанша года получает право на свиту из тридцати евнухов и соответствующего количества невольниц. Когда она покидает пределы дворца, улицы очищают от прохожих и зевак. Многие наложницы, естественно, так никогда и не удостаиваются чести разделить ложе с султаном. Их более удачливые товарки презирают этих несчастных девушек и издеваются над ними, делая это с чисто женской изобретательностью. Однако в конце концов эти страдания бывают не напрасными и в определенной степени вознаграждаются. С течением времени девушка, на которой монарх ни разу не задержал своего взгляда, становится наставницей просто по выслуге лет и получает возможность отыграться на тех, кто ее тиранил. Достаточно часто менее привлекательные молодые женщины оказываются самыми хитрыми и в итоге поднимаются по служебной лестнице очень высоко. Что касается женщин, родивших султану детей, то обычно он больше не спит с ними, но отсылает в другие имперские гаремы, откуда им нетрудно вырваться, еслиони находят себе достойную пару, и с согласия повелителя выходят замуж.
Однако в то время как фаворитки и «султанши года» могут приходить и уходить, одна женщина постоянно держит в своих руках бразды управления всем заведением. Это мать монарха, которая носит титул Sultana Valide — валиде-султан. Ее помощницей является старшая наставница. Затем идет длинный список должностей ниже рангом, от важной леди казначейства до такой мелкой рыбешки, как хозяйка шербетов.
Princesssssssss - уже 9 лет.
Я - Наташа. Я не хочу работать. Я хочу в Турцию - 8 лет.
Самый простой способ превратить друга во врага - дать совет, который он не хочет слышать - 5 лет.
Гаремом называлось жилище, где обитал глава семьи со своими женщинами, рабынями и детьми. Когда подобное образование возникало во дворце, его назвали «Дар-ус-саадет», то есть «Дом счастья». Хозяином там, разумеется, был сам султан. Хотя наиболее известен гарем оттоманских султанов, «Дома счастья» до них имели также Аббасиды и Сельджукиды.
Сперва в гареме содержали только рабынь, а в жены брали дочерей христианских владетелей из соседних стран. Эта традиция изменилась после Баязида II (1481–1512)*, когда жен султаны стали избирать из обитательниц гарема.
Когда султан Мехмед II Завоеватель (1451–1481) взял в 1453 г. Константинополь, он украсил город прекрасными постройками. На нынешней площади Баязида он выстроил дворец по образцу дворцов, существовавших в прежних столицах Бурсе и Эдирне. Этим дворцом какое-то время пользовались, но вскоре он стал мал, и в 1472–1478 гг. был сооружен обширный дворец Топкапы, который со временем превратился в гигантский комплекс зданий. Здесь решались государственные дела, здесь же султан появлялся перед подданными, когда шествовал в мечеть. Старый дворец при этом использовался в качестве гарема, однако султан Сулейман Великолепный (1520–1566) организовал Сарай духтеран («Дворец женщин») в своей новой резиденции.
В 1587 г., в период правления Мурада III (1574–1595), гарем был полностью перемещен во дворец Топкапы. К сожалению, здание гарема сгорело во время пожара 1665 г., затем было снова восстановлено, но стамбульское землетрясение 1776 г. окончательно разрушило это уникальное архитектурное сооружение. Гарем был отстроен заново и просуществовал вплоть до Махмуда II (1808–1839). Позднее гарем утратил свое прежнее очарование, не выдержав конкуренции с дворцами (так называемыми «прекрасными виллами») на Босфоре.
Конечно, главными персонами гарема были сами султаны. После них следовала по рангу валиде (мать султана). Когда ее сын восходил на трон, валиде в сопровождении пышной процессии переезжала из старого дворца в новый и поселялась в особых палатах. Вслед за валиде шли кадын-эфенди – жены султана. Без сомнения, наиболее колоритными обитательницами гарема были джарийе (рабыни). Кроме того, сформировался особый класс служителей – гарем-агалары (евнухи), ответственные за безопасность. Дар-ус-саадет агасы (начальник безопасности гарема) по рангу шел третьим после садразама (великого визиря) и шейх-уль-ислама (главы исламской иерархии).
Евнухи
Как известно, гарем охраняли кастрированные евнухи. Впервые кастрацию стали проводить в древней Ассирии, потом – в Иране, затем, через Сирию и Анатолию, этот обычай был воспринят в Греции и Риме. Известно, что храм Артемиды в Эфесе, являвшийся одним из семи чудес света, охранялся кастрированными жрецами – сибелами.
Евнухи появились в оттоманском гареме во времена султана Мехмеда Завоевателя. Сперва гарем охранялся белыми евнухами, но Мурад III в 1582 г. назначил евнухом абиссинца Мехмеда Агу. С тех пор в евнухи почти всегда отбирались абиссинцы (эфиопы).
Оказалось, что белые мальчики тяжелее переносят операцию и после кастрации нередко умирают, черных же выживало значительно больше. Поэтому работорговцы-арабы стали похищать детей негров из Африки и отвозить их для кастрации в известные им места. Использовались три способа кастрации: отрезание яичек и пениса, отрезание пениса и отрезание только яичек. Многие из кастрированных мальчиков умирали от потери крови. Выжившим заживляли раны ароматическими маслами.
Отмечалось, что иногда отрезанные пенисы вырастали снова. Поэтому обычно все евнухи периодически обследовались врачом, и, если таковое явление обнаруживали, евнуха удаляли из гарема.
Поскольку черных евнухов в гареме становилось все больше, они организовали своеобразную гильдию. Мальчики, принятые в эту гильдию, воспитывались взрослыми евнухами. В качестве имен им часто давали названия цветов. Обученные евнухи обычно служили валиде, женам султана и принцессам. Евнухи стояли на страже у входа в гарем.
После 1852 г. все управление гаремом полностью перешло к евнухам. Главный евнух приобретал рабынь и информировал султана о поведении его жен и наложниц, давал советы о наказаниях и продвижениях по гаремной иерархии. Круг обязанностей главного евнуха был весьма широк – он даже имел право представлять султана на свадебной церемонии. Когда главный евнух уходил в отставку, ему назначалась пенсия. Новый султан, как правило, назначал другого главного евнуха, но так бывало не всегда. Несмотря на то, что некоторые главные евнухи были неграмотными, они вмешивались в государственные дела, поскольку всегда ощущали поддержку султана и его жен.
«После разрыва отношений определенные улицы, места, даже время становятся запрещенными! Город превращается в пустынное поле битвы, заполненное минами воспоминаний. Надо внимательно смотреть, куда наступаешь, иначе тебя разорвет на куски…»Эльчин САФАРЛИ
Джарийелик («женское рабство») существовало с давних пор. Во времена Аббасидов (750–1258) Багдад стал наиболее значительным рынком рабынь.
В оттоманском гареме первые рабыни появились при султане Орхане (1326–1362). После того, как появилась традиция брать в жены рабынь гарема, наибольшим предпочтением пользовались черкешенки, грузинки и русские. Кавказские девушки с давних пор славились своей красотой на Востоке, поэтому гарем пополнялся главным образом за их счет, особенно в XVII в.
Кавказские князья отправляли своих дочерей в оттоманский гарем в надежде, что те станут избранницами султана. Они даже напевали им колыбельную: «Вот станешь ты женой султана и будешь усыпана бриллиантами». Рабынь покупали в возрасте 5–7 лет и воспитывали до полного физического развития. По мере взросления их обучали музыке, этикету, искусству доставлять наслаждение мужчине. В подростковом возрасте девочку предварительно показывали во дворце. Если у нее обнаруживались физические дефекты, плохие манеры или еще какие-нибудь недостатки, цена на нее падала, и ее отец получал меньше денег, чем ожидал. Родители девушек должны были подписывать документы, свидетельствующие о том, что они продали свою дочь и больше не имеют на нее никаких прав.
Гарем был подобен величественной сцене, где актеры, состязаясь друг с другом, разыгрывали экстравагантно костюмированную драму. Одеяния рабынь различались в зависимости от времени года. Летом они носили легкие шелковые облегающие платья, которые подчеркивали силуэт тела. Зимой же – меховые манто с соблазнительно открытым воротом и усыпанным бриллиантами поясом. Заботясь о прическе, они проводили немало времени у зеркала. Некоторые отращивали волосы до пят. Чтобы быть замеченными, использовали косметику и духи, носили подвески, ожерелья, серьги из жемчуга и бриллиантов. Рабыни выглядели очень привлекательно. Ведь сам пророк Мухаммед сказал: «Давай рабам все то, что ты сам ешь и носишь, и никогда сурово их не наказывай»... Помимо гарема, султаны имели обыкновение содержать 10–20 рабынь в своих личных покоях. Наиболее красивые из них обслуживали его или принцев. Попадая в гарем, молодые рабыни в зависимости от поведения, внешности, красоты и характера получали разные имена, например, персидские – Гюльназ, Нешедиль, Хошнева.
Рабыням, которых султан мог скорее всего выбрать в качестве своих жен, приходилось очень тщательно учиться. Принявшие ислам учились читать Коран, совершали молитвы вместе или по отдельности. Получив статус жены, они строили мечети и основывали благотворительные учреждения, как то предусматривали мусульманские традиции. Сохранившиеся письма султанских жен свидетельствуют об их широких познаниях. Так, Хюррем** добилась любви султана Сулеймана Великолепного, посылая ему свои стихи. В одном из них она писала, обращаясь к султану: «Позволь Хюррем быть принесенной в жертву за один волосок из твоих усов». Число рабынь в гареме стало заметно увеличиваться в период правления султана Мехмеда II Завоевателя. Во времена Ахмеда I (1603–1617) была изменена система наследования, и принцев перестали назначать губернаторами провинций. Они поселялись в гареме, что, конечно же, привело к резкому увеличению числа детей. Перед приходом к власти Мехмеда III (1595–1603) в гареме обитало 300–500 человек, за время его правления это число возросло до 700.
Рабыни получали ежедневное денежное довольствие, сумма которого изменялась при каждом новом султане. Им дарили деньги и подарки по случаю свадеб, празднеств и дней рождения. О рабынях хорошо заботились, но султан строго наказывал тех из них, кто отступал от установленных правил. Помимо 10–20 женщин, которые непосредственно обслуживали султана, различные обязанности имели и другие рабыни. Например, 10–15 рабынь были обязаны дежурить по ночам, охраняя спокойствие «Дома счастья». Наиболее важную роль играли помощницы султана, которые обслуживали его в течение всего дня. Те, кто выполняли личные и специальные поручения, назывались хазинедар (хранительницы) и имели ранги с 1 по 5. Когда султан находился во дворце, хранительницы оставались в его покоях, но только главная из них могла сидеть рядом с султаном, в то время как другим позволялось входить лишь по вызову. Хранительницы 3, 4 и 5 ранга должны были круглосуточно дежурить вместе со своими помощницами у дверей султанских палат. Кроме того, у главной хранительницы находился ключ от казны. Азинедар, которые носили печать султана на золотой подвеске на шее, также были особо доверенными лицами. Вот почему султаны всегда сами выбирали себе хранительниц, которые через какое-то время возвращались в старый дворец или отпускались на свободу с соответствующим документом.
Одна из хранительниц, Кетхуда-кадын, была знатоком церемониалов. Она организовывала празднества и свадьбы. Серебряный жезл подчеркивал значимость ее должности, а особой печатью кетхуда-кадын опечатывала имущество султана в его покоях. Чашнигир-уста пробовала всю еду, которая готовилась в гареме, чтобы султан не мог быть отравлен. Чамашир-уста отвечала за стирку белья. Ибриктар-уста помогала султану совершать омовение. За кофе отвечала кахведжи-уста, а за винный погреб – килерджи-уста. Кюлханджи-уста поддерживала жар в бане. Катибе-уста отвечала за дисциплину, устав и протокол. Хасталар-уста обследовала заболевших рабынь.
В перечне занятых в гареме во времена Махмуда I (1730–1754) значатся 17 рабынь, работающих в винном погребе, 72 – обслуживающих принцев, 15 фавориток султана и 230 всех прочих. Из этого перечня следует, что султан вступал в отношения не со всеми женщинами. Каждая рабыня мечтала и надеялась, что наступит день, когда султан ее заметит. Но для большинства эти мечты так и не осуществлялись.
По прошествии девяти лет неизбранная султаном рабыня имела право покинуть гарем. Султан давал ей приданое, дом и помогал найти мужа. Рабыня получала подписанный султаном документ, подтверждающий ее статус свободного человека. Известно, что некоторые сладострастные наложницы занимались любовью друг с другом или с евнухами, несмотря на то, что те были кастрированы. У евнухов было множество подобных приключений. Некоторые из рабынь, получив свободу и выйдя замуж, через некоторое время разводились со своими мужьями, оправдываясь так: «Я привыкла получать больше удовольствия от общения с чернокожими слугами»... Princesssssssss - уже 9 лет.
Я - Наташа. Я не хочу работать. Я хочу в Турцию - 8 лет.
Самый простой способ превратить друга во врага - дать совет, который он не хочет слышать - 5 лет.
Посланник Венецианской республики Оттавиано Бон (1606), мадам Монтек (1717) и некоторые другие путешественники в деталях описали интимную жизнь султанов. Написанное О. Боном впоследствии многократно воспроизводилось другими европейскими авторами. Согласно Бону, султан шептал имена наложниц на ухо распорядительнице, которая и направляла их к султану. Он прохаживался мимо них пару раз и давал свой носовой платок той, с которой хотел провести ночь. Другая легенда гласит, что султан бросал носовой платок девушке, и та прятала его за пазуху. Но, как пишет мадам Монтек со слов фаворитки Мустафы I, рассказы про платок – это просто выдумки.
На самом деле, султан посылал подарок той наложнице, с которой собирался провести ночь. Затем избранницу султана отправляли в баню. После бани ее одевали в свободную и чистую одежду и провожали в покои султана. Там ей приходилось ждать у дверей, пока султан не ляжет в постель. Войдя в спальню, она ползла на коленях до постели и лишь затем поднималась и ложилась рядом с султаном. На следующее утро султан принимал ванну, переодевался и посылал наложнице подарки, если проведенная с ней ночь ему понравилась. Эта наложница могла затем стать его фавориткой.
Жизнь некоторых фавориток изобиловала невероятными событиями. Эмми де Ривери, родившаяся в 1763 г. на острове Мартиника в знатной семье, приходилась кузиной Жозефине – будущей жене Наполеона Бонапарта. Когда они были еще маленькими, гадалка якобы предсказала: «Ты, Жозефина, станешь королевой Франции, а ты, маленькая Эмми, станешь королевой восточной страны». Они не поверили предсказанию, но так и случилось на самом деле.
В 1784 г. Эмми, возвращавшаяся на Мартинику из Франции, была похищена алжирскими пиратами и продана дею Алжира. Оценив по достоинству ее красоту, дей решил заслужить благосклонность турецкого султана и подарил девушку Абдул-Хамиду I (1774–1789). Султан назвал умную и застенчивую белокурую девушку Накшидиль («Украшение сердца»), обратил ее в ислам и сделал своей фавориткой. Родив сына Махмуда, Накшидиль стала четвертой женой Абдул-Хамида.
После Абдул-Хамида на оттоманский трон взошел Селим III (1789–1807), его сын от второй жены Михришах. Однако Селим попросил Накшидиль не покидать гарем. Она учила султана французскому языку, поддерживала проводимые им реформы. Радикальные перемены, предпринятые Селимом III, вызвали гнев религиозных фанатиков. В 1807 г. они устроили бунт и убили почти всех членов семьи султана, за исключением сына Накшидиль, провозглашенного султаном Махмудом II. Таким образом, француженка Эмми де Ривери стала валиде – матерью султана и вошла в историю Оттоманской империи.
Икбалы
Если одна из фавориток беременела, она переводилась в разряд икбал (счастливых), если же таковых было несколько, то им присваивались ранги: главная, вторая, третья, четвертая. Родив ребенка, икбал через некоторое время получала статус жены султана, но эта традиция соблюдалась не всегда. Икбал появились в период правления Мустафы II (1695–1703). Они приобрели большой вес к концу XVIII в., а в следующем столетии стали наиболее значимыми женщинами гарема и сохраняли свой статус после смерти султана. Некоторых икбал султаны любили даже больше, чем жен.
У каждой икбал была отдельная комната на верхнем этаже. Меню состояло из 15 блюд: говядина, курица, компот, масло, йогурт, фрукты и т. д. Летом им предлагали лед для охлаждения напитков.
Султанши.
Число кадын-эфенди (жен султана) варьировалось от 4 до 8. Первая жена называлась главной, остальные соответственно – второй, третьей, четвертой и т. д. В случае смерти одной из жен та или иная икбал возводилась в этот ранг. Султан лично принимал решение.
Новая кадын-эфенди получала письменное свидетельство, ей заказывались новые одежды, а затем выделялась отдельная комната. Главная хранительница и ее помощницы вводили ее в курс имперских традиций. В XVI–XVIII вв. кадын-эфенди, имеющие детей, именовались хасеки. Впервые этого титула удостоил свою жену Хюррем султан Сулейман Великолепный.
Султаны проводили ночи с кем хотели, но ночь с пятницы на субботу они были обязаны проводить только с одной из своих жен. Таков был порядок, освященный традицией ислама. Если жена не была со своим мужем в течение трех пятниц подряд, она имела право обратиться к кади (судье). За очередностью встреч жен с султаном следила хранительница.
Несмотря на то, что очередность посещения султана строго соблюдалась, ни одной из жен не приходило в голову, что султан любит их одинаково. В гареме было известно, что некоторых султан обожает, другими пренебрегает. Так, Сулейман Великолепный сначала женился на Махидевран, но затем полюбил Хюррем. Эти две женщины вели длительную борьбу. И однажды Махидевран ударила Хюррем. Султан узнал об этом и немедленно приказал отослать виновную на жительство вместе с сыном в Манису.
Известно, что иной раз жены имели такое сильное влияние на султанов, что вмешивались в дела государства. Есть сведения, что некоторые даже управляли империей. Такое положение называлось «Женский султанат».
Кадын-эфенди обязательно называли своих сыновей «ваше высочество»; когда те приходили навестить их, они должны были встать и произнести: «Мой отважный юноша!» Независимо от возраста, принцы в знак уважения целовали руку кадын-эфенди. Женщины гарема, дабы засвидетельствовать свое уважение, целовали подол юбки султанской жены. В отношениях друг с другом кадын-эфенди соблюдали ряд формальностей. Когда одна из жен хотела поговорить с другой, она отправляла к ней служанку, чтобы получить согласие. Едущую в карете жену султана сопровождали пешие евнухи. Если выезжали все жены, то их кареты выстраивались по старшинству владелиц. «После разрыва отношений определенные улицы, места, даже время становятся запрещенными! Город превращается в пустынное поле битвы, заполненное минами воспоминаний. Надо внимательно смотреть, куда наступаешь, иначе тебя разорвет на куски…»Эльчин САФАРЛИ
Как только становилось известно, что одна из икбал беременна, в гареме начиналась суета. Одну из родильных комнат обивали роскошной тканью, украшенной жемчугом и бриллиантами, приносилось лучшее белье, над кроватью устанавливался балдахин из красного атласа, унизанный драгоценными камнями.
Первым узнавал о рождении ребенка гаремный евнух. Он давал указание помощнику сообщить радостную весть дворцу. Во время праздника в честь рождения ребенка кололи баранов, палили из пушки: семь раз, если родился сын, и три раза – если девочка.
По улицам расхаживали глашатаи, объявляя: «У султана родился ребенок». Согласно султанскому фирману (указу), великий визирь рассылал сообщение об этом по всей империи.
Колыбель, в которой находился ребенок, с соблюдением всех церемоний переносилась во дворец Топкапы. Этот обряд назывался процессией валиде-султан. Помимо этого, проводилась другая процессия, организуемая великим визирем, которая по пышности превосходила процессию валиде-султан. Церемония проходила на шестой день после рождения ребенка, когда официальные лица империи могли посетить молодую мать. Празднества продолжались в течение нескольких дней.
Новорожденному предоставляли комнату, для него выделялись слуги, рабыни и кормилицы. Когда детям приходило время учиться, для них выбирали нескольких учителей. Султан произносил «Бесмелле» («Именем Господа»), давал ребенку букварь и Коран, а также книжный ларец, отделанный бархатом, украшенный жемчугом, серебряной вышивкой и имперской эмблемой. Дети султана учились правильному чтению Корана, письму, математике, истории и географии. В XIX в. к этим предметам добавились уроки французского языка и игры на фортепиано.
Дочери султана (принцессы), закончившие обучение, должны были носить длинные одежды и покрывать голову чалмой. По достижении брачного возраста их выдавали замуж за принцев из соседних княжеств, а когда таковых не находилось – за визирей, пашей и других официальных лиц империи. В последнем случае султан приказывал великому визирю подыскать подходящую кандидатуру. Если кандидат, выбранный великим визирем, был женат, его заставляли развестись. Поскольку кандидаты в женихи занимали крупные официальные посты в империи, они, разумеется, были намного старше тех, кого для них предназначали. Нередко они умирали вскоре после женитьбы. Но и жизнь этих избранников не была такой уж радостной. У них не было права развестись с дочерью султана, в то время как последняя, напротив, могла это сделать с разрешения отца. К тому же, мужьям принцесс, носившим титул дамад (зять султана), приходилось навсегда забыть про наложниц.
Дочери султана устраивали великолепная свадьба. Город украшался арками, флагами, по ночам в небе вспыхивали фейерверки, в гареме проходило празднество для невесты. Приданое выставлялось во дворце для того, чтобы его мог лицезреть народ. Возможно, самой яркой частью свадьбы был вечер кына – хны, когда невесте раскрашивали хной ногти и пальцы. Такая традиция до сих пор сохраняется в некоторых деревнях Анатолии.
Когда вечер хны заканчивался, гостей провожали во дворец, чтобы они могли принять участие в процессии, сопровождавшей невесту в дом жениха. Там ее встречал будущий муж. В доме новобрачного гостей потчевали, и после вечерней молитвы они оставляли дом жениха, взяв с собой полученные от него подарки...
Шахзаде (принцами) назывались сыновья султана, рожденные от хасеки (привилегированных жен), икбал (счастливых) и гюзиде (фавориток). В 5–6 лет принцы начинали свое образование в Школе принцев, созданной в XV в. С 8 лет и вплоть до совершеннолетия они могли общаться только со своими слугами и учителями, родителей же видели в исключительных случаях.
Церемониал обрезания принца сопровождался грандиозными торжествами. За три месяца до этого события государственные мужи всех оттоманских земель приглашались на эту церемонию. Праздники обрезания продолжались 10–15 дней, а иногда и дольше.
Обычно у каждого принца была своя комната в гареме, где он жил до 14 или 15 лет. Эту почти постоянно запертую комнату называли кафес (клетка).
Правление султана заканчивалось не только в случае его смерти. Так, Мурад II (1421–1451) добровольно оставил трон своему сыну – будущему султану Мехмеду Завоевателю. Баязида II заставили покинуть трон в пользу его младшего сына Селима. Осман II, Ибрагим I и Мустафа IV были свергнуты с престола.
Обязанностью главного евнуха было сообщить принцу о смерти отца или о его отречении. Он должен был взять принца за руку и проводить к телу отца. Великий визирь и шейх-уль-ислам первыми признавали нового монарха. Об этом немедленно объявляли народу, и начиналась подготовка к церемонии восхождения нового султана на трон.
Трон султана располагался у ворот «Баб-ус-саадет». Гости выстраивались по старшинству, султан выходил, садился на трон; участники церемонии один за другим подходили к нему, падали на колени и целовали подножие трона, тем самым признавая нового властителя. Церемонию заканчивали шейх-уль-ислам, великий визирь и другие визири. Султана, в соответствии с традицией, опоясывал мечом шейх-уль-ислам или один из суфийских шейхов. ''Знать, что рядом тот, кто любит, - вот в чём счастье. Всё до банального просто...''Эльчин Сафарли
Впервые титул валиде был применен по отношению к матери султана Мурада III и затем стал традиционным. Когда Мурад III переехал во дворец Топкапы, его мать последовала за ним и поселилась в гареме, став там «первой леди».
Как только новый султан восходил на трон, он приказывал сопроводить свою мать в новый дворец. Султан встречал экипаж, открывал дверцу, помогал матери выйти, целовал ей руки и провожал в гарем. Палаты матери султана были вторыми по величине после палат султана. На нижнем этаже были комнаты служанок-рабынь.
Палаты матери султана были вторыми по величине после палат султана. На нижнем этаже были комнаты служанок-рабынь. Покои валиде в дворцовом комплексе Топкапы были построены в XVI веке. Росписи на его куполе были подлинным произведением декоративного искусства, стены спальни покрыты изразцами, а комната для молитв отделана фарфоровыми плитками.
Нурбану, жена Селима II и мать Мурада III, была первой валиде, жившей в новом дворце, а последней хозяйкой покоев стала Пертевниял – мать Абдул-Меджида (1839–1861). Впоследствии матери султанов жили во дворце Долмабахче.
В 1856 г. султан Абдул-Меджид переезжает вместе со своим гаремом в недавно отстроенный дворец Долмабахче. Его брат Абдул-Азиз (1861–1876) не был таким любителем нежного пола, как предшественник. Он больше увлекался строительством дворцов и благотворительностью.
Султан Абдул-Хамид II (1876– 1909) облюбовал в качестве своей резиденции другой дворец – Йылдыз. Поскольку его мать умерла задолго до его восшествия на трон, в ранг валиде была возведена его мачеха. Оставаясь формально во главе гарема, она не вмешивалась в дела, предпочитая посвящать все свое время благотворительности.
Мехмед V Решад (1909 –1918), сменивший Абдул-Хамида, вновь занял дворец Долмабахче. Место валиде при нем оставалось вакантным, так как его матери давно не было в живых.
Мехмеду VI Вахид эд-Дину (1918 –1924) суждено было стать последним султаном Оттоманской империи. Потерпевшая поражение в Первой мировой войне как союзница Германии, Турция была оккупирована союзными державами.
Турки начали войну за независимость под предводительством Мустафы Кемаля Ататюрка и нанесли поражение оккупационным войскам в Анатолии. Султан, занимавший проанглийскую позицию, покинул дворец Долмабахче и бежал из страны на британском корабле. Вскоре в этом дворце, где еще находился пустой султанский трон, была провозглашена Турецкая республика. Это произошло 3 марта 1924 г.
Так окончилась история Оттоманской империи; вместе с ней навсегда ушел в прошлое и гарем.
Сообщение отредактировал Наташенька - Четверг/ Perşembe, 13.11.2008, 10:49
С 15 века стали появляться рассказы европейцев о султанском дворце. Правда Гарем долгое время оставался запретным местом куда европейцы проникать не могли.
В гареме жили наложницы и дети султана. Гарем в султанском дворце называли «Дарыусадэ», что в переводе с арабского означает «врата счастья».
Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
Обитательницы гарема имели крайне ограниченные связи с внешним миром. Все они проводили жизнь в четырех стенах.
Кстати, в виду того, что султанские наложницы не покидали пределов дворца, до начала 19 века, то есть до восшествия на престол Махмуда II, наложницы не покрывали свою голову паранджой. Закрывать своё лицо на мусульманские манеры не стали именно с этого периода, когда им стали позволять покидать пределы дворца, участвовать в пикниках. Со временем наложниц даже стали вывозить за пределы Стамбула, в султанский дворец в Эдирне.
Разумеется, что при этом женщины полностью покрывали своё лицо, дабы никто не мог их узреть. Евнухи, служившие в гареме, принимали весьма строгие меры, не допускавшие возможности проникновения посторонних в это святая святынь султанского дворца. До поры до времени, именно евнухи были людьми, которые могли бы хоть что-то рассказать о гареме. Однако евнухи этого не делали и уносили свои тайны в могилу. Особые предосторожности принимались и при фиксировании всего того, что касалось хозяйственных дел, связанных с жизнью гарема.
К примеру, имена наложниц почти никогда в этих документах не упоминались. Лишь при обнародовании султанского указа о создании того или иного благотворительного фонда, могли упоминаться имена наложниц, которых султан назначал так сказать председателями правления этих фондов.
Так, что документов, проливавших свет на жизнь султанского гарема, имелось крайне мало. Лишь после низложения в 1908 году султана Абдулхамида II, в гарем стали допускать посторонних людей. Однако и их заметок оказалось не достаточно для полного снятия завесы с тайн, касавшихся гарема.
Что же касается заметок, написанных до 1909 года, то вряд ли их можно считать чем то, достоверным, ибо авторы заметок были вынуждены довольствоваться лишь слухами, при чем, часто весьма не вероятными.
Не осталось естественно никаких изображений наложниц. Историки располагают лишь заметками некоторых супруг западных послов. Так, что подлинность, имеющихся в музее Топкапы изображений султанских наложниц весьма сомнительна.
До поры до времени султанский дворец, окруженный высокими стенами, тщательно охранялся. Ещё в большей степени охранялся гарем. Сюда было практически невозможно проникнуть. Охрану гарема осуществляли евнухи. Придворные не могли смотреть в лица наложниц, если приходилось вести с ними разговор.
Собственно придворные даже при всем своем желании не могли этого делать, и разговоры велись лишь из-за занавески. При этом наложницы вельмож на различных праздничных церемониях и свадьбах представали перед султаном с непокрытой головой. Более того даже евнухи при входе в гаремное помещение обязаны были оповещать о своем присутствие громким возгласом «Дэстур». Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
Тайное проникновение во дворец, не говоря уже о гареме, было делом невозможным. И это при том, что территория дворца «Топкапы» была весьма обширной. Вам может показаться, что султанский гарем был своего рода тюрьмой, однако это было не совсем так.
Мы будем знакомить вас с архивными данными, расскажем вам о структуре гаремной иерархии, о распределении функции среди наложниц, о связях наложниц с мужчинами, о любимых наложницах султанов, об их матерях, о влиянии любимых наложниц и султанских матерей на жизнь империи, об увеселениях, устраивавшихся в гареме, а также о многом другом. Иными словами, мы постараемся приоткрыть завесу таинственности все ещё нависающую над гаремом.
Гарем был обособленным помещением, в котором жили наложницы и дети восточных властителей, в том числе и османских султанов. Этим же словом называют и всех жен властителей. Обычные люди никоим образом не могли попасть в эту часть дворца. Собственно, частная жизнь всех членов османского общества была закрытым от чужих глаз феноменом.
Обычные женщины, выходившие из дома, закрывались паранджой, делавшей ее совершенно неузнаваемой. Однако султанские наложницы покидать пределов дворца не имели права. Гаремы имелись у всех вельмож. Размер гарема зависел от степени зажиточности того или иного вельможи.
По сути дела, вся жизнь в османском обществе до 19 – го столетия была полностью частной. До 19 – го века в стране не имелось общественных сооружений. Все вельможи и чиновники жили в своих домах, в которых и вершили государственные дела. Так, государственный совет при султане заседал во дворце – султанском доме.
Первый известный султанский дворец был построен в Бурсe, которая была столицей османского государства в первой половине 14 – го столетия. Следующей столицей стал город Эдирне. Естественно, что здесь также был построен султанский дворец. Этот дворец использовался еще долго после того, как столицей империи стал Стамбул. Обычно в Эдирне приезжали на отдых. В Стамбуле же первый султанский дворец был построен на месте, где теперь находится Стамбульский университет. Затем, на мысе, обращенном к Мраморному морю, был построен дворец Топкапы. Прежний же дворец стали называть « Старым ».
Наложницы и матери султанов жили в этом дворце еще долгое время. Лишь в 16 – ом веке они переселились в Топкапы. В Старом же дворце долгое время жили гаремы прежних султанов. Дворцовый комплекс Топкапы состоял из множества зданий разной величины. Построены были эти здания в разное время. Разумеется, что помимо Топкапы, в Стамбуле имелось много других дворцов и особняков, принадлежавших султану. Однако главным « домом » султана и его семьи вплоть до почти что середины 19 – го века был дворец Топкапы. В 19 – ом же веке обитатели дворца Топкапы переселились в новые дворцы, построенные на берегу Босфора ( Долмабахче и Йылдыз ).
Помимо дворцов, у султанов были большие сады в различных районах Стамбула. В садах этих султаны отдыхали и охотились. Во всех этих садах имелись небольшие флигели. Помимо декоративных растений и деревьев в султанских садах выращивались фрукты и овощи. На уход за этими садами, в которых было много фонтанов, бассейнов, в которых водились различные певчие птички, выделялись большие деньги. В конце 15 – го и начале 16 – го столетий в султанских садах держали и диких зверей, в том числе ягуаров, слонов, львов, тигров... Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
Гарем в султанском дворце располагался между протокольным помещением и помещением, где жили евнухи – негры. В центре гарема находились апартаменты самого султана и его матери. Вокруг располагались помещения, в которых жили наложницы, сыновья султана. У султанских дочерей собственного жилого помещения не было, что было связано с тем, что после выхода замуж принцессы покидали отчий дом, то есть дворец. Ввиду того, что апартаменты султанской матери находились в центре гарема, она могла контролировать жизнь наложниц и внуков. Так что управительницей гарема, по сути дела, была султанская мать.
В гареме дворца Топкапы имелось двое ворот – каретные и пешеходные ( кушхане ). Через вторые ворота в гарем обычно заносили пищу. Ворота эти охранялись евнухами. Они же и правили гаремной жизнью. Справа от ворот « кушхане » начинался длинный коридор, который вел в султанские апартаменты. Назывался этот коридор « Золотой улицей ». Напротив ворот имелась дверь, которая вела в апартаменты султанской матери. Дверь слева вела в помещения, в которых жили наложницы. Эти двери круглосуточно охранялись евнухами. В определенное время эти двери закрывались, а в определенное – открывались. После наступления вечера евнухи не могли проходить в гарем.
Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
При упоминании гарема на ум приходят наложницы, бывшие, по сути дела, рабынями.[ Институт рабства, как известно, появился на заре человечества. Собственно, именно поэтому дофеодальный период развития нашей цивилизации носит название рабовладельческого. Занимались торговлей рабами и арабы, в том числе и в доисламский период. Пророк Мухаммед не отменил этого института. Тем не менее и в исламский период рабы, состоявшие в основном из пленных, могли обретать свободу различными способами.
В аббасидский период в Багдаде находился самый крупный на Востоке невольничий рынок. Более того, Аббасидские халифы взимали дань с некоторых областей не деньгами, а рабами. В соответствии с исламским правом хозяин раба мог использовать последнего, как вещь, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Правда, пророк Мухаммед говорил, что рабам надо давать пищу и одежду из того, что имеется в доме, и не подвергать рабов мучениям. Именно поэтому мусульмане хорошо обращались с рабами. Помимо этого, освобождение раба считалось большим благодеянием. Пророк Мухаммед говорил, что мусульманин, отпустивший на волю раба, избавится от кошмаров ада. Именно поэтому османские султаны дарили своим наложницам приданое, даже особняки. Наложницам, отпущенным на волю, также дарились деньги, недвижимость и различные дорогие вещи...
Самых красивых рабынь в османские времена определяли в гаремы, и прежде всего в султанский, а остальных продавали на невольничих рынках. Бытовал также обычай поднесения султану наложниц визирями, другими вельможами, султанскими сестрами. Девушек в гаремы набирали из числа рабынь, происходивших из разных стран. В 19 – ом веке работорговля в Османской империи была запрещена. Однако после этого представители различных кавказских народов сами стали отдавать девушек в султанский гарем.
Число наложниц в султанском гареме стало увеличиваться с 15 – го века, с правления султана Мехмета Второго Завоевателя. Исходя из этого матерями османских султанов становились наложницы иностранного происхождения. Правила же гаремом, контролировала его жизнь мать султана. Наложницы, рожавшие султанам сыновей, достигали элитного положения.
Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
]Естественно, что большая часть наложниц превращалась в обычных служанок. Любимицами султанов, наложницами, с которыми султаны встречались постоянно, становились немногие. О судьбе остальных султаны ничего не ведали.
Со временем в султанских гаремах сформировались три группы наложниц.
В первую группу входили уже немолодые по меркам тех времен женщины.
В две другие группы входили юные наложницы. Последние проходили в гареме обучение. При этом в обучение брали самых умных и красивых девочек, которых учили грамоте, правилам поведения в султанском дворце. Подразумевалось, что девочки из этой группы впоследствии могут стать матерями будущих султанов.
Девочек, отбиравшихся во вторую группу, помимо всего, обучали и искусству флирта. Связано это было с тем, что наложниц этих по истечении определенного времени могли выводить из гарема и снова продавать. Ну а в третью группу входили одалиски – самые красивые и самые дорогие наложницы. Девушки из этой группы обслуживали не только султана, но и принцев.
Наложницам, поступавшим во дворец, прежде всего давали новое имя. Большая часть этих имен была персидского происхождения. Имена давались девушкам исходя из их характера, облика, особенностей.
В качестве примеров имен наложниц можем привести Махджемаль ( Луноликая ), Нергизеда ( Девушка, похожая на нарцисс ), Ренгимелек (Ангелочек), Чешмирах ( Девушка с красивыми глазами ), Назлыджемаль ( Кокетливая ).
Для того, чтобы имена эти знали все в гареме, имя девушки вышивали на ее тюрбане. Естественно, что наложниц обучали турецкому языку. Среди наложниц существовала иерархия, зависевшая от срока пребывания в гареме. Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
Одна из особенностей Османской империи – беспрерывная власть одной и той же династии.
Бейлик, созданный Осман беем в 12 – ом веке, затем превратился в империю, которая просуществовала до 20 – го века. И все это время османским государством правили представители одной и той же династии. До превращения османского государства в империю его властилели женились на дочерях других туркменских беев или же христианских вельмож и владык. Поначалу такие браки заключались с христианками, а затем – с мусульманками.
Так что до 15 – го века у султанов были и законные жены, и наложницы. Однако после усиления могущества османского государства султаны перестали видеть необходимость в заключении браков с иностранными принцессами. С той поры османский род стали продолжать дети рабынь – наложниц.
Во времена Аббасидского халифата из рабов создавалась придворная гвардия, которая была гораздо преданнее властителю, нежели представители других местных родов. В османские времена этот подход был расширен и углублен. Христианских мальчиков обращали в ислам, после чего юные новообращенные служили одному лишь султану. Система эта носила название « девширме ». Действовать начала означенная система в 14 – ом веке. За последующие сто лет система эта настолько окрепла и расширилась, что обращенные в ислам христианские юноши заняли все места в государственной и военной иерархии Османской империи. Так оно продолжилось и впредь.
Наиболее одаренных новообращенных воспитывали при султанском дворе. Система гражданского дворцового обучения называлась « Эндерун ». Конечно, при всем том, что эти люди официально считались рабами султана, положение их, конечно, отличалось от положения рабов, так сказать, классического типа. Точно также особым статусом пользовались наложницы, как и мальчики, набиравшиеся из христианок.
Система их воспитания была схожа с системой « девширме ». Примечательно, что постепенное усиление влияния обращенных в ислам инородцев привело к тому, что в 15 – ом веке мужчины – девширме стали занимать не только все военные, но и все государственные должности, а девушки – девширме из обычных наложниц стали превращаться в женщин, роль которых в дворцовых и государственных делах все более повышалась.
Среди одной из версий причин перехода османских султанов на жизнь с одними лишь заложницами в Европе называлось нежелание разделить горькую и позорную судьбу султана Баезида Первого. Однако версия эта была далека от истины. В 1402 – ом году при Анкаре состоялась битва, в которой османские войска были разбиты войсками Тимура. Султан Баезид Первый попал в плен. В плен к Тимуру попала и жена Баезида – сербская принцесса Мария, которую Тимур превратил в свою рабыню. В результате Баезид покончил с собой. История эта впервые была описана знаменитым английским драматургом Кристофером Марло в написанной им в 1590 – ом году пьесе « Великий Тимурленг ».
Однако какова доля истины в утверждении насчет того, что именно эта история заставила османских султанов перестать брать себе жен, полностью перейдя на наложниц ? Английский профессор Лесли Пирс считает, что отказ от официальных династических браков был связан с явным снижением их политического значения для османских султанов в 15 – ом веке. К тому же традиционная для мусульман гаремная традиция взяла свое. Ведь аббасидские халифы ( также за исключением первых ) тоже были детьми гаремных наложниц.
Завершим следующей историей, рассказанной дочерью султана Абдулхамида Второго, правившего с последней трети 19 – го века до 1908 – го года. К концу 19 – го века в Стамбуле стало широко распространяться одноженство. У Абдулхамида была одна любимая наложница, отличавшаяся хладностью чувств. В конце концов султан понял, что любви наложницы ему не видать, и отдал ее в жены одному священнослужителю, подарив ей особняк. Правда, на протяжении пяти послесвадебных дней султан держал мужа своей наложницы во дворце, не отпуская его домой... Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
Статус наложниц в гареме зависел от степени приближенности к султану. Если наложницам, а тем более самым любимым султаном наложницам - одалискам удавалось родить властителю сына, то статус счастливицы немедленно повышался до уровня султанской женщины. Ну а если сын наложницы в будущем становился еще и султаном, то женщина эта брала в свои руки бразды правления гаремом, а подчас и всем дворцом.
Наложниц, которым не удавалось попасть в милость к султану, то есть в разряд одалисок, выдавали замуж, обеспечивая при этом приданным.Мужьями султанских наложниц по большей части становились высокопоставленные вельможи или их сыновья.
Так, правивший в 18 веке османский властитель Абдуль Хамид I, предложил в жены сыну своего первого визиря одну свою наложницу, бывшую близкой султану с детских лет.
]Те, которые не становились одалисками, но в то же время работали в гареме служанками и воспитательницами более юных наложниц, могли покинуть гарем по истечении 9 лет. Однако часто бывало, что наложницы просто не желали покидать привычных стен и оказываться в незнакомых условиях.
С другой стороны, наложница, желавшая покинуть гарем и выйти замуж до истечения положенных девяти лет, могли обратиться с соответствующим заявлением к своему повелителю, то есть к султану. В основном такие ходатайства удовлетворялись.
Причем этим наложницам предоставлялись приданое, и дом за пределами дворца. Наложницам, покидавшим дворец, давались бриллиантовые комплекты, золотые часы, ткани, а также все, что требовалось для обустройства дома. Этим наложницам выплачивалось и регулярное пособие. Означенные женщины пользовались в обществе уважением и назывались дворцовыми.
Из дворцовых архивов мы узнаем, что пенсии выплачивались подчас и детям, скончавшихся бывших наложниц. В общем султаны делали все для того, чтобы их бывшие наложницы не испытывали материальных трудностей.
До 19 века наложницам, передававшимся в пользование наследным принцам, запрещалось рожать. Первым разрешил наложнице родить наследный принц Абдуль Хамид, ставший после восшествия на престол султаном Абдуль Хамидом I. Правда, в виду того, что наложница родила дочку, последнюю до восшествия Абдуль Хамида на престол воспитывали за пределами дворца. Так что девочка смогла вернуться во дворец уже в ранге принцессы. В архивах сохранилось много документов, повествующих романов между наследными принцами и султанскими наложницами. Так, когда будущему Мурату V было 13-14 лет он находился в дворцовой плотницкой. В этот момент сюда вошла наложница. Мальчик жутко растерялся, однако наложница сказала, что ему нечего стесняться и что у него в распоряжение 5-10 минут, которыми он должен воспользоваться в надлежавших целях. Бывало, что наложницы заводили романы даже с евнухами. При всей проблематичности этих романов, более того, случалось, что евнухи убивали друг друга из-за чувства ревности.
На поздних этапах существования османской империи случались романы между наложницами, заходившими в гарем музыкантами, воспитателями, живописцами. Чаще всего такие любовные истории происходили между наложницами и учителями - музыкантами. Иногда старшие по званию наложницы-воспитательницы закрывали глаза на романы, иногда нет.
Так, что вовсе не случайно, что в 19 веке несколько наложниц были выданы замуж за известных музыкантов. Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
Имеются в архивах и записи, касающиеся любовных историй между наложницами и юношами, обращенными в ислам, а вслед за этим определенными во дворец для воспитания и обучения. Случались подобные истории между наложницами и иностранцами, по тем или иным причинам, приглашавшимся для работы во дворец. Так в конце 19 века произошла трагическая история. Один итальянский художник был приглашен для разрисовки части султанского дворца «Йылдыз». За художником наблюдали наложницы. Спустя некоторое время между одной наложницей и художником возникла любовная связь. Воспитательница, узнавшая об этом, заявила о греховности связи мусульманки с неверным. После этого несчастная наложница, покончила с собой, бросившись в печь.
В жизни наложниц происходило немало таких трагических историй. Однако случалось, что истории не завершались трагично. И прелюбодействовавших наложниц просто изгоняли из дворца.
Изгнанию подвергались и наложницы, совершившие тот или иной серьезный проступок. Однако в любом случае наложниц не бросали на произвол судьбы.
Так оно произошло, к примеру, в конце 19 века. Как то три наложницы развлекали султана Абдуль Хамида II, когда он работал в дворцовой столярной мастерской. Все султаны имели различные хобби. В один прекрасный день одна наложница приревновала другую к султану и подожгла мастерскую. Пожар удалось потушить. Все три наложницы отказались признать вину. Однако, в конце концов дворцовой страже удалось выявить виновницу пожара. Султан простил ревнивицу, которой все же пришлось покинуть дворец. Тем не менее, девушке выплачивалось жалование из дворцовой казны. Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
Ранее мы говорили, что самые любимые султанские наложницы зачислялись в разряд одалисок. Если же наложница беременела, то ей присваивался статус « икбаль ». Таких наложниц называли порядковыми номерами ( первая икбаль, вторая икбаль и так далее ). Бывало, что этих женщин называли « Ханым » или « Ханымэфенди ». К примеру, упоминание первой икбаль имеется в архивной записи, датируемой годами правления Мустафы Второго ( начало 18 – го века ). В записи этой перечисляются дары и денежные суммы, которые были предоставлены этой первой икбаль, Шахин Фатьма Ханым, после низложения Мустафы Второго в 1703 – ем году. Наложницу выдали замуж, дав ей хорошее приданое, среди которого были золотые браслет, пояс, серьги, а также еще один пояс, сделанный из натурального жемчуга. Расходы на свадьбу оплатил новый султан. Помимо этого, султан пожаловал бывшей наложнице и ее мужу по 308 золотых монет. Все это мы узнаем из дворцовой бухгалтерской записи.
Говорили мы и о том, что наложниц, выпускавшихся из гарема, выдавали замуж. Согласно шариату, свадеб наложниц с султанами не справляли, ибо наложницы считались имуществом повелителя. Поэтому султан мог делать с наложницами все что угодно. Однако иногда встречались и случаи отступления от канонов шариата.
Так, первым заключил брак с одной из своих любимых наложниц ( Хюррем ) султан Сулейман Великолепный. Примечательно, что о факте свадьбы пишут лишь иностранные источники; в османских же архивах нет упоминания об этой свадьбе.
Вот что писал один иноземец о свадьбе Сулеймана со своей наложницей Хюррем: « На этой неделе в Стамбуле произошло невиданное доселе событие: султан Сулейман объявил султаншей свою украинскую наложницу Роксолану, ввиду чего в Стамбуле состоялось большое празднество. Нельзя передать словами пышность свадебной церемонии, состоявшейся во дворце. Было устроено общее шествие. Ночью же все улицы были иллюминированы. Повсюду были устроены увеселения, на которых играли музыканты. Дома были разукрашены. Народ пребывал в восторге. На площади Султанахмет была сооружена большая трибуна, перед которой состоялось состязание. На празднество пришли Роксолана и другие наложницы. Участвовали в состязании мусульманские и христианские рыцари. Затем состоялось представление с участием канатоходцев, фокусников, диких зверей, среди которых были и высоченные жирафы. По поводу свадьбы в Стамбуле ходили разные слухи. Однaко никто не знал в точности того, что произошло ».
Автор этих строк – британский дипломат, служивший в Стамбуле. Однако османские источники, как мы говорили выше, почему – то ничего об этом событии не пишут. Видимо, связано это было с тем, что свадьба султана противоречила традициям. Лишь такой могущественный султан, каким был Сулейман Великолепный, мог пойти против традиций. Тем не менее событие это, во избежание нежелательных экивоков, не было задокументировано. Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
Вторым султаном, нарушившим запрет на женитьбу, стал Осман, взошедший на престол уже в 17 – веке. Правда, на сей раз он женился не на наложнице, а на дочери шейхульислама Эсата Эфенди Акиле Ханым.
Вместе с тем нарушение Османом традиций сыграло определенную роль в его низложении, соровождавшемся трагическими событиями. В середине 19 – го века запрет на женитьбу был в третий раз нарушен Абдумеджидом, который женился опять же не на наложнице, а на египтянке по имени Безмиара Ханым, в которую султан влюбился с первого взгляда. Вслед за этим тоже самое хотел проделать и наследник Абдулмеджида Абдулазиз, который пожелал жениться на родственнице всесильного египетского правителя Мехмет Али Паши Тевхиде Ханым. Однако садразам ( первый визирь ) Фуат Паша выступил категорически против намерения султана. Тем не менее Абдулазиз продолжал настаивать, ввиду чего Фуат Паша подал в отставку. И только тогда султан опомнился и отказался от своей идеи. Раз уж речь зашла о свадьбах, скажем, что султанские дочери непременно выдавались замуж с соблюдением всех подобающих церемониальных актов. Однако подробнее о принцессах мы расскажем в одном из следующих выпусков нашей программы. Ну а теперь вернемся к теме статуса наложниц. Выше « икбаль » на иерархической гаремной лестнице стояли так называемые « Кадын эфенди », то есть наложницы, в особой степени приближенные к султану.
Главная « Кадын эфенди » наделялась статусом « Башкадын ». Причем статус этих « башкадын » был настолько высок, что согласно некоторым источникам, такие наложницы стояли выше даже наложниц, рожавших султану мальчиков. После « башкадын » ( то есть главной женщины ) могли следовать первая, вторая и прочие « кадыны ». Место покидавшей по тем или иным причинам свой, так сказать, пост кадын занимала следующая по счету. Причем повышение в статусе осуществлялось по представлению главного евнуха. Вслед за этим султан наделял возвысившуюся наложницу специальной грамотой.
В случае, когда одна из « икбаль » возвышалась до уровня « кадын эфенди », последней предоставлялась отдельная комната, ей шились новые наряды. Новую « кадын эфенди » начинали обучать придворному этикету. В османских архивах имеется много записей, касающихся предоставления « кадын эфенди » различного уровня всевозможных товаров – конфета, кофе, мяса, куриц, тарелок, красивой обуви, свеч.
Примечательно, что дело заключалось не просто в том, что детей султанам могли рожать исключительно наложницы, а в том, что каждая наложница могла иметь от султана лишь одного сына. Тем самым можно было держать под контролем процесс престолонаследования. Вышеупомянутое ограничение не распространялось на рождение девочек. Как мы говорили в предыдущих выпусках нашей программы, все османские султаны, начиная с четвертого по счету, были детьми наложниц. Так что с одной стороны, ни один известный клан или род не мог претендовать на власть в стране ( ибо наложницы были рабынями – христианками ), а с другой, сыновья этих наложниц получали статус наследных принцев, принадлежащих к османской династии.
Мы уже говорили вам, что любимые султанские наложницы получали разные иерархические статусы ( кадын эфенди, икбаль, одалиска... ).
Любопытно, что согласно некоторым историкам, султаны не могли по своему желанию принимать в своей опочивальне любую желанную наложницу, ибо существовала очередность посещения султана наложницами. Наверное, это было связано с желанием не допустить рождения одной наложницей более чем одного мальчика.
С другой стороны, очередность посещения наложницами султанской опочивальни была следствием соблюдения некоего принципа « справедливости ». Как пишут европейские путешественники 16 – го века, мужчины – мусульмане в Османской империи могли брать себе несколько женщин. Однако если мужчина не принимал одну из своих женщин на протяжении трех недель кряду, эта женщина могла пожаловаться судье. Если же срок пренебрежения мужчиной женщины растягивался, то женщина получала право покинуть мужчину. Судя по всему, султаны также были связаны определенными обязательствами.
Так, ночь с четверга на пятницу султан был обязан проводить с первой наложницей. Что же касается графика посещения султанской опочивальни, то составляла этот график и следила за его соблюдением наложница, имевшая звание « мастера – казначея ». Эта наложница занимала в гареме самое высокое место после матери – султана и кадын – эфенди ( то есть наложниц, родивших султану сыновей ). Выбирал эту самую мастера – казначея сам султан. По большому счету, мастер – казначей была помощницей султанской матери, то есть фактической управительницы гарема. Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
Правда, на деле все эти гаремные графики и предписания нередко нарушались.
Наиболее известный пример – противостояние двух знаменитых наложниц султана Сулейман Великолепного – Хюррем и Махидевран.
Махидевран была первой наложницей и матерью старшего сына Сулеймана – наследного принца Мустафы. Однако Хюррем, которая попала в гарем позднее, удалось заворожить Сулеймана, который отказывался иметь дело с другими наложницами. Вначале две наложницы просто ругались. Затем начались безобразные женские драки. В конце концов Хюррем удалось добиться изгнания Махидевран из гарема. Бывшая первая наложница была отправлена к сыну.
Схожая ситуация сложилась в 17 – ом веке, когда столкнулись первая наложница султана Мехмета Третьего Гюльнюш и одалиска Гюльбеяз. Правда, на этот раз победительницей безжалостного противостояния стала первая наложница.
Последняя задумала и реализовала гнусный план. Как – то Гюльнюш взяла всех наложниц на пикник в район Кандилли на берегу Босфора. Улучив момент, первая наложница тихо приблизилась к сидевшей на высоком берегу несчастной одалиске и столкнула ее в воду.
После кончины султана судьба его наложниц складывалась по – разному. Наложниц, не родивших султану детей, или же наложниц, дети которых затем умерли, выдавали замуж за какого – нибудь придворного. Тем самым наложница покидала дворец. Если же речь шла о наложнице, родившей султану сына, оставшегося в живых, то наложницу эту отправляли в Старый дворец. Во дворец эта наложница могла вернуться лишь в случае, если ее сын становился султаном. Правда, и здесь случалось разное.
Первый случай выдачи замуж одной из главных наложниц покойного султана зафиксирован в 15 – ом веке. Султан Мехмет Второй Завоеватель выдал Халиме Хатидже Хатун, первую наложницу своего покойного отца, Мурата Второго, за своего приближенного Исхака. Опять же Мехмет Второй Завоеватель выдал замуж за другого своего приближенного, Заганоса Мехмет Пашу, свою же наложницу – дочь императора завоеванной османами Трапезундской империи Давида Комнина. В 17 – ом веке одна из любимых наложниц Мустафы Второго Хафисе была выдана замуж за восьмидесятилетнего придворного по имени Бекир эфенди.
В 19 – ом веке наложница Абдулмеджида Безмара дважды выдавалась замуж. Причем известно, что бывшая султанская наложница обращалась с обоими своими мужьями весьма сурово. Согласно документам, замуж была выдана и Нурефсун, наложница Абдулхамида Второго, также правившего в 19 – ом веке. Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
Мы продолжаем рассказ о самых любимых султанских наложницах – «кадын эфенди». Согласно гаремным тралициям, наложницам, достигавшим этого статуса, предоставлялись отдельные апартаменты, а в услужение к ним выделялись наложницы невысоких статусов. Как пишет Лейла Саз, в 19 веке у каждой кадын эфенди во дворце Чираган имелось по две комнаты, окна одной из которых были обращены в сад, а другой – к проливу Босфор. Во дворце Топкапы, как это явствует из архивных записей, апартаменты кадын эфенди были побольше; здесь имелись баня, чулан, кухня, библиотека...
Особое значение все кадын эфенди уделяли прическе. К услугам этих наложниц были дворцовые парикмахерские. Волосы у кадын эфенди непременно были длинными, доходившими иногда до пят. Так что простора для воображения парикмахерш было предостаточно. Помимо всего в волосы вплетались гребни, покрытые драгоценными камнями. В 18 веке кадын эфенди любили носить береточки, кокетливо скошенные набок. Назывались эти беретки «хотозами». Последние также украшались драгоценными каменьями и жемчугом, а также брошками. Естественно, что кадын эфенди вообще имели много драгоценностей. Тела кадын эфенди обмазывались благовониями. Наряды для кадын эфенди шились из тонкого шелка. В холодную погоду кадын эфенди накидывали на плечи кашемировые платки, меха.
До начала 19 века наложницы не могли выходить с открытыми лицами за пределы гарема. Лишь после прихода к власти султана Махмуда Второго наложниц стали вывозить на лоно природы, где наложницы могли открывать лица. С середины же 19 века наложницы стали одеваться на европейский манер и чаще покидать пределы дворца.
Особого разговора требует тема расходов кадын эфенди. До 18 века все необходимое кадын эфенди выделялось натурой. С 18 века кадын эфенди стали выплачивать жалованье. В османских архивах сохранились документы 15 века. Согласно этим документам, султан Баезид Второй покупал любимым наложницам ткани и меха. Впоследствии некоторым, особо любимым наложницам стали дарить даже сельхозугодья, доходы с которых передавались наложницам. Дважды в год кадын эфенди покупались свечи, мыло, дрова, уголь, кофе, сахар. Ежедневно в апартаменты кадын эфенди доставлялись говядина, баранина, курятина, фрукты, овощи, яйца... Нередко эта практика приводила к мотовству. Именно поэтому с 18 века наложницам стало выплачиваться ежемесячное жалованье. Тем не менее, судя по документам, расточительность наложниц полностью пресечь не удавалось. Так, в конце 19 века изрядно набухшие счета Серефраз, одной из любимых наложниц султана Абдулхамида Второго, пришлось оплатить из казны. Разницу между обычными и особо любимыми наложницами можно представить по тому, например, что при султане Махмуде Втором кадын эфенди выплачивалось по 10 мешочков золота, а обычным одалискам – по 4. Разумеется, что помимо жалованья султаны нередко одаривали любимых наложниц ценными подарками. Причем подарки по разным случаям султанским наложницам дарили не только сами султаны.
К примеру, в 18 веке муж одной из дочерей султана Ахмета Третьего одарил после свадьбы ценными подарками всех любимых наложниц своего тестя. Опять же в 18 веке после рождения наследного принца Мехмета султан Абдулхамид выделил первой любимой наложнице 7 тысяч золотых, третьей – 5 тысяч, пятой и шестой – по 3 тысячи 500. Сколько денег было выделено второй и четвертой любимым наложницам – неизвестно. Есть — значит, хорошо, нет — значит, будет. А если не будет, значит, так оно должно было быть. Или не так уж сильно хотелось.
Турковед
) кротких, как лани и прекрасных, как весеннее утро наложниц... Так ли это? Что такое Гарем на самом деле? 
Посол в Турции
